МУДРОСТЬ ФРАНЦУЗОВ

Франция - колыбель периодической прессы и кинематографу. Сколько исчисляемых ассоциаций вызывает сегодня в воображении эта благородная страна. "Франция, имя тебе багатоманітність" - эти слова Фернана Броделя, выдающегося французского ученого XX века, афористически рассказывают каждому, кто не является французом, о величии духа французской нации.

Чем именно "французским" трогаются наши сердца? Из каких первых образов состоит мозаичный портрет этой прославленной страны? Сразу перед глазами архитектурная обворожительность Парижу, роскошь его бутіків, кабаре "Мулен руж", блестящий мир от кутюр, утонченные ароматы парфюмерий, опьяняющие букеты бордоських, райнських и шампанских вин, изысканный вкус экзотичных кушаний, замки, над Луарой, пляжи Кот д'Азор (Лазурный берег), известный Каннский кинофестиваль, плеяда замечательных французских актеров и режиссеров.

Французы - нация свободы. Свобода, как одна из найвищіх общественных ценностей, выделяет Францию от других демократических государств. Она является государством-основательницей модели современного парламентаризма. Французская идея народовластия берет свое начало еще в недрах обычного права франкських племен, в казне мудрости галльських друидов.

Вот почему, о национальном характере французов Жюль Мишле, самый известный французский историк XIX века говорил так: "Какое гнездо, такая птица; какая родина, такой человек".

ПРОСИНКА


Были себе мужчина и женщина, и очень им хотелось иметь доченьку. День и ночь умоляли они судьбу, чтобы послала им хоть крошечную девочку. Наконец нашлась в них дочь - красивая, как солнышко, только такая мелкая, что ее даже назвали Просинкой.

Одна лишь беда: минали лета, все дети росли, а Просинка - нет. Приуныли отец и иметь, стало им стыдно, что их ребенок не таков, как у людей, да и надумали они избавиться от нее.

Как-то вечером, когда девочка крепко спала, они занесли ее далеко-далеко да и покинули на опушке леса. А в том лесу жила старая буркотлива волшебница - тетенька Лаклет. Это она когда-то сжалилась над теми мужчиной и женщиной.

Пожалела тетенька Лаклет бедную Просинку и забрала ее жить в свой дом - старое дерево с большим дуплом, устланным мягким мхом. С утра до вечера тетенька Лаклет беспокоилась своими делами: очаровывала, колдовала... И ежедневно, идя из дома, приказывала Просинци:

- Ты же гляди, хоть бы кто ехал дорогой, не показывайся из дупла, прячься, потому что как ни послушаешься - будет тебе большая беда!

Как-то, возвращаясь из охоты, ехал поблизости королевич. Вдруг слышит - кто-то поет в лесу. Голос красив, звонкий, словно хрусталь, а никого нигде не видно. Заинтересовался королевич. На следующий день приехал он на то же место и опять услышал тот же серебряный голос, который доносился из ствола старой ивы.

Догадался королевич, что то не дерево поет, а какая-то волшебная красавица. Такой голос мог быть лишь у юной и очень красивой девушки. Однако, сколько не искал ее королевич, - все напрасно.

Приехав на третий день, опять услышал он необычное пение. Наклонился

королевич над дуплом старого, поросшего мхом, деревья и звал:

- А кто там поет?

- Это я, Просинка, - ответил серебряный голос.

- Иди ко мне, я помчу тебя на своем резвом кону.

- Я не могу. Тетенька Лаклет запретила мне даже показываться людям на глаза.

Тогда королевич подал ей в дупло свой длинный шерстяной пояс (такими поясами мужчины когда-то обвязывали состояние), Просинка обвертелась им, а королевич выдержка ее из дупла и посадил поруч себя на коня.

Возвращается тетенька Лаклет, а Просинка - только мелькнула... Розгнивалася тетенька Лаклет и послала вслед Просинци заклятия: "Дерзкая, непослушная девочка! Нарушила мое запрещение, то будь теперь лягушкой!"

И привез королевич в отцов дворец не юную красавицу, а зеленую лягушку. Поселил он ее в красивой горнице, да и началась в Просинки неутешительная лягушачья жизнь.

Болело сердце у королевича за Просинку, которую он, едва увидев, полюбил. Решил он послать к тетеньке Лаклет свою собаку Верного, чтобы тот уговорил ее повернуть Просинци человеческий образ.

Верный был необычный пес, теперь таких больше нет: никто не умел так красиво и убедительно говорить, как он. Нашел Верный тетеньку Лаклет и долго уговаривал ее не держать зло на свою хрещеницю. Ведь хотя и не слушалась иногда Просинка, однако всегда была хорошей девочкой и теперь кается, что розгнівала тетеньку Лаклет.

Тетенька Лаклет и слушать не хотела. Пришлось Верному ни с чем возвращаться к дворцу.

Сбегали дни... Зеленая лягушка жила себе, как и все другие лягушки, прыгала по полу, купалась в большой миске и ела пирожные, что их приносил молодой королевич. Но, оставаясь сама, она горько плакала. Ее друг, который также очень страдал, решил еще раз послать к тетеньке Лаклет Верного. Приказал ему не возвращаться, пока не согласится колдунья снять свое заклятие.

Направился Верный во второй раз к тетеньке Лаклет. Он так долго и горячо просил и молил ее, что аж надоел.

Сжалилась наконец тетенька Лаклет над Просинкой и звала: "Пусть Просинка станет такой же девушкой, как и раньше!"

Того же мгновения Просинка опять стала человеком. Счастливый королевич пошел к отцу просить разрешения жениться из Просинкой. Король согласился, но поставил условие: чтобы и меньший, и старший сыновья гуляли свадьба в один день. А старший королевич как раз должен был вступить в брак с некрасивой, горбатой, ленивой и плохой на нрав, но очень богатой девушкой.

Привезли слуги приданое обоих невест и выставили его перед всем королевским двором. Все, что имела Просинка, умещалось в ореховой шкаралупці, которую тетенька Лаклет передала собакой Верной, а у невесты старшего королевича были большие тяжелые лари. Но когда их отворили - увидели только свитки сырного полотна, грубые рубашки и шмаття.

По обыкновению, девушки должны были сами пошить себе свадебный наряд. Просинка начала шить платье из шелка, сотканного из тоненькой паутины, а новобрачная старшего брата вовсе не умела шить и пришла к Просинки просить советы. Добра сердцем Просинка посоветовала ей пошить свадебное платье немного более длинную сзади и пристегнуть на плече шлейф, чтобы скрыть горб.

Долго трудились девушки. Зато в день свадьбы на Просинку дорого было смотреть, а новобрачная старшего брата все перепутала: шлейф пристегнула спереди, платье одела более коротким краем из спины, так что горб казался еще больше, чем был в действительности.

Король с королевой целый день угощали гостей самыми вкусными в мире кушаньями, и Просинка неоднократно бросала крошки хлеба в пелену своего снежно-белого платья. Новобрачная старшего брата только и думала о том, чтобы делать все так, как Просинка, но недосмотрела и стала бросать в пелену обсосанные кости.

Вечером всех гостей пригласили на балл. Старший брат открывал балл со своей женой, а меньший - из Просинкой. Как вставала Просинка из-за стола, из ее пелены вспорхнули золотые птички; танцевала Просинка легко, красиво, едва касаясь полы. А когда поднялась жена старшего брата, то из ее пелены на блестящий пол посыпались малые и большие кости; танцевала она неуклюже; под загрязненным, аляповато пошитым, платьем виднелся горб, а снизу выглядели некрасивые ноги.

Нахмурился король, розгнівався и объявил меньшего сына своим наследником. А алчный старший сын пошел со своей ленивой и незугарною женой куда глаза глядят.

Мудрость - корона для короля